Читать интересную книгу Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только - Марат Исангазин

с тремя героинями не просто сменяют друга, а сопоставляются и сталкиваются. Вот, например, Нили мечтает с Мелом о женитьбе, о приобретении норкового манто, как символе будущего благополучия, а в следующей сцене Дженифер разговаривает по телефону с матерью, просящей выслать денег, о том, что пока их у нее нет, но она завтра отдаст свое норковое манто в ломбард, чтобы выручить 200 долларов и вышлет часть. Или первая ночь Анны с Лионом Бёрком (мастерская перебивка кадров с положенным на столик значком, подаренным любящим ее в провинции молодым человеком, – пара секунд, но о многом сказано) – лирическая (и невинная) очень короткая сцена в полутьме в постели – вот оно, казалось, бы осуществление американской женской мечты, а в следующей сцене – под звонок будильника и энергичную музыку просыпается настроенная еще только на покорение Бродвея Нили.

Но монтажные эксперименты Робсона никого не задели, так как в целом фильм был поставлен по образцам уходящих в прошлое 50-х, а то и 40-х с некоторым мелодраматическим мыльным надрывом (чего стоит пьяная Нили, упавшая в конце фильма среди мусорных баков), а кинематограф США был на пороге перемен. До Америки наконец докатилась европейская «новая волна», где французские кинокритики сами стали снимать кино. Другое кино.

Впрочем, фильм не затерялся бесследно. В 1996 году вышел роман Чака Паланика «Бойцовский клуб», в символике которого он откровенно ощущается. В конце романа герой мучается бессонницей:

– Слишком поздно искать маленькие голубые капсулы амитала натрия, яркоалые «Seconal», весь этот набор «Долины Кукол» (перевод Владимира Завгороднего).

А ближе к началу другая фраза:

– Марла выходит через черный ход и поет эту жуткую песню «Долина кукол».

В известном переводе Ильи Кормильцева этих упоминаний нет, хотя они фигурируют в оригинале:

– Too late to find some little blue Amytal Sodium capsules or lipstick-red Seconals, the whole Valley of the Dolls playset.

и

– Marla goes out the back door singing that creepy «Valley of the Dolls» song (здесь Кормильцев почему-то заменил песню на другую: «из этого дурацкого «Списка Шиндлера»).

Если вслушаться в текст песни, это будет еще одна подсказка о том, что происходит с героем романа на самом деле.

«После «Долины кукол» (фильм)

На волне коммерческого успеха «Долины кукол» «XX век Фокс» запланировал продолжение. Его название – «После Долины кукол» (Beyond the Valley of the Dolls) было придумано самой Жаклин СЬЮЗАНН и куплено у нее студией.

Однако вышедший в 1970 году на экраны фильм начинается с надписи, что «не является продолжением „Долины кукол“. Это совершенно оригинальная история… Но и как „Долина кукол“ рассказывает о кошмарах шоу-бизнеса. Правда, в другое время и в другом контексте».

Это не совсем правда. Изначально среди героев числились и Анна Уэллс, и Лион Бёрк, встретившиеся спустя три года после того, как в изначальном фильме она ему, в отличие от романа, отказала. В СМИ было громко объявлено, что в роли Анны продолжит сниматься Барбара Паркинс. Но кинокомпания поменяла планы и в августе 1969-го наняла в качестве режиссера Расса МАЙЕРА, любителя обнаженки и «больших сисек», ранее не работавшего с крупными студиями. Очень и очень нестандартное решение.

И тому были причины. С 1 ноября 1968 года кодекс Хейса был заменен на MPAA с четырьмя рейтингами:

G – без возрастных ограничений;

M – не для подростков (Mature Audiences);

R – не достигшие 16 лет допускаются лишь с родителями;

X – вообще не допускаются лица до 17 лет (Adults only. No one under 17 admitted).

Другими словами: то, что прежде было доступно лишь в особого рода кинотеатрах, появилось на большом экране. В том числе фильмы, ранее невозможные. И стали успешно прокатываться.

Первыми ласточками «нового Голливуда» стали «Бонни и Клайд», «Выпускник» и «Беспечный ездок» с его мотоциклистами, хиппи и рок-н-роллом под травку. Премьера «…ездока» в США состоялась в июле 1969-го – уже после награды Каннского кинофестиваля. Крупные студии начали соображать, что деньги можно делать на низкобюджетных фильмах независимых режиссеров.

Считается, что «Быстрее, кошечка! Убей! Убей!» (1965 год) Расса МАЙЕРА стала одним из фильмов, вдохновившим ТАРАНТИНО на «Доказательство смерти». «Vixen!» 1968 года при бюджете 72 000 долларов собрал в прокате 6 миллионов. Это был первый фильм в США, получивший новую категорию «X». В России его почему-то перевели как «Мегера», но это абсурд: ну какая Эрика Гэвин, большую часть фильма проводящая голышом и готовая на все – мегера? Более точным переводом будет хотя бы «Стерва», но слово «vixen» имеет еще и смыслы «лисичка», «ведьма», а в табуированной лексике – «женщина с хорошей фигурой». Насчет фигур у женщин Расса МАЙЕРА – все на мази! Правда, он предпочитает большие, даже очень большие бюсты.

В качестве сценариста привлекли 27-летнего кинокритика Роджера ЭБЕРТА – того, который полтора года назад размазал «Долину кукол» Марка Робсона. Как он позже вспоминал, в ходе беседы маркетолог «XX век Фокс» Джет Фоур умолял: студию необходимо спасать, упомянув «Беспечного ездока» как символ фильма нового поколения:

– Мы просмотрели оригинальную « Долину кукол» (никто из нас никогда не читал книгу) и согласились сделать сатиру по той же формуле: три сексуальные молодые женщины приезжают в Голливуд в поисках славы и богатства, но влюбляются в секс, наркотики и тщеславие. Но наши героини были бы не кинозвездами, а членами женского рок-трио. Мы заверили, что фильм станет «первым мюзиклом ужасов в рок-лагере».

Перевожу механически, хотя «camp», возможно, является не «лагерем», а отсылкой к термину «кэмп» Сюзанны Зонтаг (разговаривали ведь профессионалы): стиль, склонный к сознательному и преувеличенному китчу, игре в него.

«После Долины кукол» – явный и несомненный кэмп. Как сразу же заметил кинокритик Юджин Сискел, отметивший его в числе 20 худших фильмов года:

– Фильм разворачивается со всем юмором и волнением расстегиваемого бюстгальтера… Здесь очень мало наготы. Обилие скуки обеспечивается сценарием, который по какой-то причине писал неофит. Похоже, из-за того что «20 век Фокс» не позволил МАЙЕРУ свободно играть с обнаженной натурой, этот Король Вожделения (здесь каламбур – King Leer – М.И.) решил заполонить экран насилием, рассказывая историю о том, как рок-певица разыскивает свое наследство среди разврата Голливуда.

Забавно, что именно еженедельные (с 1976 года) диалоги с Юджином Сискелом в рамках телепередачи «Предварительный просмотр» и прославили через несколько лет Роджера ЭБЕРТА в США. Последний позже отметил:

– Одна из нью-йоркских рецензий указывала, что «После Долины кукол» полон стереотипов и штампов. Критик, видно, не желал верить, что каждый стереотип и штамп были вставлены в фильм с любовью, вручную.

Шаблоны остаются шаблонами, даже если вставляются с величайшей любовью и с высокой целью. «После Долины кукол» оказалась ничем не лучше пародийной «Команды разрушителей», которую смотрела Шэрон Тейт в «Однажды в… Голливуде». Гораздо более остроумные и неожиданные Вуди Аллен, Монти Пайтон и К быстро отодвинули этот и многие другие аналогичные фильмы на обочину.

Продюсеры требовали тогда от МАЙЕРА фильма категории R и он сдерживался, как мог, имея в главных ролях двух звезд Плейбоя. Даже зажигающая с рыбой в «Vixen!» Эрика Гэвин здесь сама как вялая рыба. Но до конца Расс стушеваться так и не смог: фильм все равно получил «X», хотя и не вошел в копилку лучших фильмов этого режиссера.

Как актриса Барбара Паркинс саму себя искала

В фильме «После «Долины кукол» Расса МАЙЕРА на второй вечеринке у Z-Man есть странная сцена: тетя главной героини Келли, которую зовут Сьюзан Лэйк видит нового гостя – Бакстера Вулфа. И он видит ее. Их лица становятся напряженнее – они явно знакомы. Даже Портер Холл эта замечает: «Кажется, это встреча старых друзей, а мы им мешаем» и удаляется.

– Прошло три года, – говорит она.

– Какое это имеет значение, я все еще люблю тебя, Сьюзан, – говорит он. – Я всегда тебя любил. Я изменился, знаешь – я уже не тот человек, который клялся, что никогда